В начале 90-х развалился совок, мы переехали в новую квартиру, а я пошел из 3 в 5 класс в уже новой школе. В образовании тогда было модно ставить эксперименты: мол, сейчас как все переделаем правильно, дадим жару и воспитаем гармоничных несоветских людей.

Пятых классов в школе было несколько:

• “эстетический” с налетом элитизма спальных районов;

• “гуманитарный” для уверенных троечников и хорошистов;

• обычный для двоечников и гопников (то, что они гопники, гопники пока еще не знали и были обычными полухулиганами-полубандитами).

Эстетичность эстетического класса была странной.

Во-первых, в программу включили много английского, математики и русского, дав топовых учителей, которые учили так, что и сейчас, 30 лет спустя, многие вещи помнишь наизусть в формулировках учителя.

Во-вторых, нафигачили дополнительных уроков рисования, музыки и “танцев”. Вот там все было странным – и учителя, и предметы. Танцы представляли собой базовую хореографии ("встаем в 5 позицию"), не самую бесполезную штуку, которая приучала к статическим нагрузкам и укрепляла тонус мышц. Вела их дама лет 40 из местной балетной школы с пронзительно-хриплым голосом и вечным запахом сигарет. Про нее поговаривали, что она не только курит, но иногда и подбухивает. Видеть не приходилось, но вполне допускаю – для провинции начала 90-х это было бы неудивительно.

Сами уроки танцев выглядели криповато: плохо отапливаемый актовый зал, мерцающие лампы дневного света, дети в двух слоях одежды. Эпоха массовых спортивных костюмов еще не пришла (мода носить их вместо школьной формы наступит через несколько лет), они все еще были элементом шика. Поэтому носили в основном советские трико, которые примерно через неделю носки растягивались, отращивая себе коленки парусом и висячий зад. Не у всех хватало денег даже и на них, поэтому эти же трико с заплатками и штопкой никого не удивляли.

Занятия ставили парными 6 и 7 уроками дважды в неделю, поэтому желания ходить на них особо ни у кого не было. Помимо пианино и голоса преподавательницы, на занятиях был еще и аккомпаниатор-баянист, суровый подслеповатый дед-фронтовик почтенного возраста. До сих пор не могу понять, кем этот джентльмен значился по штатке, но по он факту играл на баяне, иногда ворча на учеников. Как-то, бомбанув от очередных шалостей класса, он сказал “вы не эстетический класс, а говнический” – выражение пошло в обиход на годы.

Уроки рисования вела полностью безвредная и так же полностью ушедшая в религию дама. Каждый урок она рассказывала что-то нравоучительное, цитируя Писание. Конечно же, дети пропускали все это мимо ушей, а все это вместе работало в обратную сторону, как пропаганда атеизма.

Классной руководительницей поставили учительницу музыки со своеобразным, как я понял позже, подходом к образованию и руководству: говорить каждому то, что он хочет услышать. Дети, да и я поначалу, были в восторге. Однако на второй год до меня дошло, что что-то тут не так, все слишком приторно, и отношение сменилось на настороженно-ровное. Деталь эпохи: на уроках музыки, бывало, читали вслух что-то вроде “Мегаполис-экспресса"/газеты “Скандалы” со статьями про инопланетян от очевидцев.

Через пару лет, когда градус трынедеца в стране превысил все разумные пределы, затею с эстетичностью тихо спустили на тормозах, заменив изящные искусства на дополнительные математику-английский-литературу и сделав классной учительницу литературы.

Так я не стал эстетом.